Это вообще законно?
Сюда я выкладываю медленнее, чем на фикбук. Такие дела.
Название: Там, в лесу
Автор: .Хеймдалль.
Персонажи: Орсон Кренник/Боди Рук
Рейтинг: РG-13
Размер: миди, в процессе
Жанр: слэш, АУ, мистика
Предупреждение: беспардонное обращение с мифологией
Описание: Бодхи Рук точно знал, где и когда в нашем мире имеет место быть невероятное. Его частицу он носил на шее.
Свадьба МертвыхС тех пор Бодхи не бывал в этом городке, хотя не раз собирал вещи для новой поездки. О случившемся он не рассказывал никому и на всякий случай прятал заветный мешочек от чужих глаз. Иногда Лес приходил к нему во снах, звал, нашептывал тайны мироздания, приглашал прогуляться по своим тропинкам, но тут же ему в нос ударял пряный запах, на плечи падали белые полы плаща, и соблазн уходил. Тогда Бодхи замирал и пытался почувствовать существо позади него. Иногда, заглушив зов Леса, Кренник уходил сразу, а иногда задерживался и что-то говорил. Пару раз, когда Бодхи одолевали кошмары, ему снились мягкие, заботливые руки, гладящие по голове или перебирающие волосы. Он догадывался, что это как-то связано с мешочком, и даже пробовал искать информацию в интернете, но большая часть материала была откровенно абсурдной.
В следующий раз его поездка в городок состоялась только спустя четырнадцать лет. Он без всякого сомнения проехал по лесной дороге, и весь этот путь его не оставляла ностальгия. За два десятка лет ничто не поменялось в этом лесу, разве что с этой стороны он не выглядел таким загадочным. Городок встретил его пустынными улочками, низкими, ухоженными домами и припорошенными первым снегом участками. Люди оглядывались на незнакомую машину и провожали ее взглядами до следующего поворота. Так Бодхи добрался до своего тупика.
Шесть домов четко друг напротив друга и седьмой, стоящий прямо на границе с Лесом, ничуть не изменились, разве что выцвели еще сильнее. Бодхи остановил машину рядом с бледно-голубой калиткой, вышел и полной грудью вдохнул свежий воздух. Он не был здесь так долго, но чувствовал себя как дома. Открывающаяся калитка чуть скрипнула, под ногами захрустели мелкие камешки. Бодхи уперся взглядом в деревянную дверь с массивной ручкой.
– Эй, Бодхи!
Бодхи обернулся и встретился взглядом с миловидной улыбчивой девушкой. Ее зеленые глаза любопытно смотрели из-под густой каштановой челки. Этот взгляд показался ему смутно знакомым.
– Привет, – неуверенно сказал он, и девушка закатила глаза.
– О, ты меня не помнишь, конечно. Я Джин. Мы вместе играли, когда ты приезжал сюда в прошлый раз.
Бодхи смотрел на Джин и не мог поверить в то, что та тощая шумная девочка превратилась в очаровательную молодую женщину.
– Ничего себе! – вырвалось у него.
Джин польщенно улыбнулась и протянула Бодхи связку ключей.
– С тех пор, как твоей тети не стало, за домом присматриваю я. Лучше было бы, конечно, там жить, но долго не получается. Ну, ты знаешь, – она подалась вперед и протянула, – Лес. Как вы его выносите? Тут же между хозяйской спальней и деревьями одна стена.
– Не знаю. Никогда не задумывался над этим, – пожал свободным от сумки плечом Бодхи. – Но от твоих слов мне стало слегка неуютно.
Джин громко рассмеялась и дружески хлопнула его по плечу.
– Так, давай помогу тебе разобрать вещи, а потом мы пойдем в гости.
Бодхи, открывавший дверь, замер.
– В гости?
– Точно. Сегодня ты переночуешь у нас.
Он развернулся к Джин и скрестил руки на груди.
– С чего это?
Джин продолжала улыбаться, но как-то нервно, и Бодхи это не нравилось. Последний раз с таким выражением лица его два года назад бросал парень. Она дернула себя за темную прядь.
– Тут давно никто не жил, и… – она вздохнула, будто собираясь с силами, – это для твоей же безопасности?
– Что?
Если это была шутка, то очень странная. Но Джин не выглядела так, будто пыталась его разыграть. Она смотрела твердо и очень серьезно, уже без улыбки, и от этого по его спине пробежал противный холодок. Да какого черта здесь творится?
– Давай войдем в дом, и я все тебе расскажу, – сказала она и толкнула входную дверь.
За много лет в доме не поменялось ровным счетом ничего. В большой уютной гостиной вокруг настоящего камина стояли продавленные кресла с вязаными покрывалами. В дальнем углу стоял большой книжный шкаф, на котором цвел комнатный плющ. В смежной столовой громко тикали напольные часы. Справа узкая, потемневшая от времени лестница вела на второй этаж, в гостевые и хозяйские спальни. По левую руку, за неприметной дверью, была просторная кухня.
Затаив дыхание, Бодхи осматривал дом и воспоминаниями возвращался в далекое детство. Ему как будто снова было одиннадцать, и он бродил по старинному дому, трогая удивительные вещи из других эпох, а тетя, завернувшись в плед, пила в одном из кресел чай. Бодхи подошёл к окну и провёл рукой по малахитово-зеленой шторе. Она была плотной, гладкой и слегка запыленной. Дом без хозяина медленно приходил в упадок и разрушался. С кухни доносился звон посуды и шипение закипающего чайника. Бодхи решил доверить приготовление чая Джин, которая ориентировалась в этом доме как в собственном. Сам он прошёл вглубь и сел в одно из кресел. Вскоре из кухни с подносом, на котором стояли две изящные чашки (Бодхи боялся подумать, сколько стоит этот сервиз) и сахарница, выплыла Джин. Она поставила его на низкий столик, села в соседнее кресло и вздохнула.
– Отсырело, – сказала Джин, отпив из своей чашки. – Не могу представить, что творится с постельным бельем. Здесь уборки на неделю точно.
– Я никуда не спешу, – сказал Бодхи и еще раз обвел дом глазами. – Раньше мне казалось, что он больше.
– Тебе было одиннадцать, – улыбнулась она.
– И правда.
Некоторое время они сидели молча, попивая чай с чабрецом. Не то чтобы Бодхи привык к нему. В большом мире ему больше нравились соки или вода. Но здесь, в городке на краю, все было не так и не то.
– Так что тебя привело сюда? – небрежно спросила Джин.
Бодхи провел пальцем по тонкому краю чашки и покачал головой.
– Вдруг захотелось.
– Подумать только, – пробормотала она. – Обычно люди отсюда уезжают.
Бодхи не стал ничего отвечать. Он и сам не совсем понимал, зачем этим утром собрал вещи, позвонил Эрсо, присматривающим за домом тети, и поспешно уехал. Иногда с ним такое случалось: интуиция заставляла его делать что-то неожиданное. Но он прекрасно понимал, что предчувствие - плохой аргумент для объяснения своих поступков, поэтому старался придумать им рациональную причину. Кстати, о рациональных причинах.
– Так почему я должен ночевать у вас?
Джин медленно отставила чашку на поднос и вздохнула.
– Об этом... не принято говорить, – она зашептала что-то себе под нос и, прежде чем Бодхи начал раздражаться, продолжила. – Ты и сам знаешь, насколько странное здесь место. Мы живём на границе с Лесом. И он, ну, влияет на нас. По-разному. Знаешь, старик Кеноби с соседней улицы может заставлять людей делать то, что ему нужно.
Бодхи фыркнул, чем заслужил неодобрительный взгляд.
– Прости, но это звучит абсурдно.
– Абсурднее, чем уйти на час и вернуться через три недели?
Кажется, он побледнел, потому что лицо Джин смягчилось. Она накрыла его руку, лежащую на подлокотнике, своей и слегка сжала.
– Прости, не буду больше.
– Продолжай, пожалуйста.
Джин откинулась в своё кресло, её взгляд надолго задержался на холодном камине.
– За последние тридцать дней у нас умерло семь человек. Сегодня – восьмой. В тупике, напротив моего дома. Когда такое случается, в первую полночь со смерти восьмого происходит... всякое. Пожалуйста, – неожиданно горячо заговорила она и вновь взяла Бодхи за руку, – пойдём со мной. Одна ночь, и я тебя больше не побеспокою!
Бодхи смотрел на нее и сам ощущал волнение. Что так сильно напугало эту отважную девушку?
– Ты можешь хоть что-нибудь рассказать?
Джин посмотрела на него настолько жутко, что он ощутил, как по коже бегут мурашки.
– Сегодня ночью в этом доме будет... многолюдно.
Эрсо выделили Бодхи гостевую комнату, но Джин сразу после ужина утянула его в свою. Это была маленькая светлая спальня под самой крышей. Единственное окно как раз выходило на улицу, где свет фонаря едва доставал до дальних домов. Насколько Бодхи помнил, горел он до самого утра.
– Располагайся, – сказала Джин. – Они не опоздают.
Бодхи, едва удержавшись от вопросов, запрыгнул на подоконник и принял у Джин прошенный стакан воды. Сама она ураганом носилась по комнате, бесконечно извиняясь за беспорядок и закидывая вещи по многочисленным ящикам. Бодхи отмахивался и с интересом изучал комнату. Одна стена была практически полностью закрыта башнями книг, не поместившихся в маленьком шкафу. Над кроватью висели прикрепленные кнопками фотографии. Чаще всего на них был темноволосый мужчина с доброй улыбкой. Бодхи присмотрелся к нему внимательнее и протянул:
– Это...
– Да, это Кассиан, – сказала Джин, и её лицо осветилось нежностью. – Мы скоро поженимся. С датой только не можем определиться.
– О, поздравляю, – искренне сказал Бодхи и отвернулся к окну.
– А ты?
– Что я?
– Никого не нашёл? – она подошла к нему и заглянула через плечо.
– Нет.
До полуночи было ещё три часа.
Бодхи не сразу понял, что произошло. Не только в комнате, но на улице что-то изменилось. А потом он понял: фонарь погас. Это оно? Джин, до этого читавшая книгу, получила настольную лампу и тоже подошла к окну. Улица освещалась только неверным светом луны, и разглядеть на ней что-то было тяжело.
– Начинается, – прошептала Джин.
Но Бодхи понял это и так - мешочек под его одеждой немного потеплел. Тишина - предвестница грядущей бури - накрыла затаившийся городок. Все ждали. Наконец, откуда-то издалека Бодхи почудилась тихая музыка. Он вцепился в подоконник и подался вперёд, вслушиваясь в новые звуки. И чем дольше он это делал, тем яснее понимал, что никогда больше хочет их слышать. Они были прекрасны и столь ужасны, что вызывали слабость во всем теле. К нереальной, замогильной мелодии присоединялись весёлые голоса, распевающие песни. Лес всколыхнулся, шквальный ветер, вырвавшийся из его недр, заунывно засвистел в проводах, и вопреки всем законам природы тени стали стремительно удлиняться. Через миг тьма, призванная ужасной музыкой, накрыла городок.
Грохот и крики усиливались из общего гула начали выделяться отдельные голоса, а музыка звучала будто в ушах. Наконец, из леса показалась чуть светящаяся лошадь, впряженная в телегу. Ею правил такой же выцветший могучий мужчина в лохмотьях. В телеге сидело еще семь человек. За ними из беспроглядной черноты один за одним выбегали поющие и танцующие люди. В их руках трещали, грохотали, стукали и звенели странные музыкальные инструменты, и Бодхи мог поклясться, что некоторые были сделаны из костей.
Осознание, от которого стыла в жилах кровь, пришло к нему вместе с тем, как толпа вышла из Леса, - это были призраки. Несколько десятков мертвецов бесновалось в тупике под потустороннюю музыку. И инструментами их были собственные кости. Призрачная процессия остановилась у дома напротив и закричала, засвистела, запрещала с новой силой. Возничий спрыгнул на землю и прямо сквозь калитку пошёл к дому. Он не дошёл нескольких шагов, когда сквозь дверь, опираясь на трость, ему навстречу вышел старик. Шум мгновенно стих. Возничий поклонился старику и указал на телегу. Едва остальные семь призраков, находящихся в ней, втянули восьмого к себе, как возничий запрыгнул обратно и вдруг пронзительно, протяжно завыл. Через секунду ему уже вторили невообразимым шумом. Призраки вновь задвигались и запели свою жуткую песню. Поднявшийся ветер смерчем закружился в самом центре толпы, втянул её в себя, на мгновение ослепительно вспыхнул и исчез.
Городок снова погрузился в тишину. Через несколько секунд вспыхнул фонарь. А Бодхи, не живой, не мёртвый, все также стоял, вцепившись в подоконник. Глубоко потрясенный и, чего уж таить, напуганный увиденным, он не сразу заметил тело на асфальте, а когда вгляделся - обмер.
– Джин!
Пролог
Название: Там, в лесу
Автор: .Хеймдалль.
Персонажи: Орсон Кренник/Боди Рук
Рейтинг: РG-13
Размер: миди, в процессе
Жанр: слэш, АУ, мистика
Предупреждение: беспардонное обращение с мифологией
Описание: Бодхи Рук точно знал, где и когда в нашем мире имеет место быть невероятное. Его частицу он носил на шее.
Свадьба МертвыхС тех пор Бодхи не бывал в этом городке, хотя не раз собирал вещи для новой поездки. О случившемся он не рассказывал никому и на всякий случай прятал заветный мешочек от чужих глаз. Иногда Лес приходил к нему во снах, звал, нашептывал тайны мироздания, приглашал прогуляться по своим тропинкам, но тут же ему в нос ударял пряный запах, на плечи падали белые полы плаща, и соблазн уходил. Тогда Бодхи замирал и пытался почувствовать существо позади него. Иногда, заглушив зов Леса, Кренник уходил сразу, а иногда задерживался и что-то говорил. Пару раз, когда Бодхи одолевали кошмары, ему снились мягкие, заботливые руки, гладящие по голове или перебирающие волосы. Он догадывался, что это как-то связано с мешочком, и даже пробовал искать информацию в интернете, но большая часть материала была откровенно абсурдной.
В следующий раз его поездка в городок состоялась только спустя четырнадцать лет. Он без всякого сомнения проехал по лесной дороге, и весь этот путь его не оставляла ностальгия. За два десятка лет ничто не поменялось в этом лесу, разве что с этой стороны он не выглядел таким загадочным. Городок встретил его пустынными улочками, низкими, ухоженными домами и припорошенными первым снегом участками. Люди оглядывались на незнакомую машину и провожали ее взглядами до следующего поворота. Так Бодхи добрался до своего тупика.
Шесть домов четко друг напротив друга и седьмой, стоящий прямо на границе с Лесом, ничуть не изменились, разве что выцвели еще сильнее. Бодхи остановил машину рядом с бледно-голубой калиткой, вышел и полной грудью вдохнул свежий воздух. Он не был здесь так долго, но чувствовал себя как дома. Открывающаяся калитка чуть скрипнула, под ногами захрустели мелкие камешки. Бодхи уперся взглядом в деревянную дверь с массивной ручкой.
– Эй, Бодхи!
Бодхи обернулся и встретился взглядом с миловидной улыбчивой девушкой. Ее зеленые глаза любопытно смотрели из-под густой каштановой челки. Этот взгляд показался ему смутно знакомым.
– Привет, – неуверенно сказал он, и девушка закатила глаза.
– О, ты меня не помнишь, конечно. Я Джин. Мы вместе играли, когда ты приезжал сюда в прошлый раз.
Бодхи смотрел на Джин и не мог поверить в то, что та тощая шумная девочка превратилась в очаровательную молодую женщину.
– Ничего себе! – вырвалось у него.
Джин польщенно улыбнулась и протянула Бодхи связку ключей.
– С тех пор, как твоей тети не стало, за домом присматриваю я. Лучше было бы, конечно, там жить, но долго не получается. Ну, ты знаешь, – она подалась вперед и протянула, – Лес. Как вы его выносите? Тут же между хозяйской спальней и деревьями одна стена.
– Не знаю. Никогда не задумывался над этим, – пожал свободным от сумки плечом Бодхи. – Но от твоих слов мне стало слегка неуютно.
Джин громко рассмеялась и дружески хлопнула его по плечу.
– Так, давай помогу тебе разобрать вещи, а потом мы пойдем в гости.
Бодхи, открывавший дверь, замер.
– В гости?
– Точно. Сегодня ты переночуешь у нас.
Он развернулся к Джин и скрестил руки на груди.
– С чего это?
Джин продолжала улыбаться, но как-то нервно, и Бодхи это не нравилось. Последний раз с таким выражением лица его два года назад бросал парень. Она дернула себя за темную прядь.
– Тут давно никто не жил, и… – она вздохнула, будто собираясь с силами, – это для твоей же безопасности?
– Что?
Если это была шутка, то очень странная. Но Джин не выглядела так, будто пыталась его разыграть. Она смотрела твердо и очень серьезно, уже без улыбки, и от этого по его спине пробежал противный холодок. Да какого черта здесь творится?
– Давай войдем в дом, и я все тебе расскажу, – сказала она и толкнула входную дверь.
За много лет в доме не поменялось ровным счетом ничего. В большой уютной гостиной вокруг настоящего камина стояли продавленные кресла с вязаными покрывалами. В дальнем углу стоял большой книжный шкаф, на котором цвел комнатный плющ. В смежной столовой громко тикали напольные часы. Справа узкая, потемневшая от времени лестница вела на второй этаж, в гостевые и хозяйские спальни. По левую руку, за неприметной дверью, была просторная кухня.
Затаив дыхание, Бодхи осматривал дом и воспоминаниями возвращался в далекое детство. Ему как будто снова было одиннадцать, и он бродил по старинному дому, трогая удивительные вещи из других эпох, а тетя, завернувшись в плед, пила в одном из кресел чай. Бодхи подошёл к окну и провёл рукой по малахитово-зеленой шторе. Она была плотной, гладкой и слегка запыленной. Дом без хозяина медленно приходил в упадок и разрушался. С кухни доносился звон посуды и шипение закипающего чайника. Бодхи решил доверить приготовление чая Джин, которая ориентировалась в этом доме как в собственном. Сам он прошёл вглубь и сел в одно из кресел. Вскоре из кухни с подносом, на котором стояли две изящные чашки (Бодхи боялся подумать, сколько стоит этот сервиз) и сахарница, выплыла Джин. Она поставила его на низкий столик, села в соседнее кресло и вздохнула.
– Отсырело, – сказала Джин, отпив из своей чашки. – Не могу представить, что творится с постельным бельем. Здесь уборки на неделю точно.
– Я никуда не спешу, – сказал Бодхи и еще раз обвел дом глазами. – Раньше мне казалось, что он больше.
– Тебе было одиннадцать, – улыбнулась она.
– И правда.
Некоторое время они сидели молча, попивая чай с чабрецом. Не то чтобы Бодхи привык к нему. В большом мире ему больше нравились соки или вода. Но здесь, в городке на краю, все было не так и не то.
– Так что тебя привело сюда? – небрежно спросила Джин.
Бодхи провел пальцем по тонкому краю чашки и покачал головой.
– Вдруг захотелось.
– Подумать только, – пробормотала она. – Обычно люди отсюда уезжают.
Бодхи не стал ничего отвечать. Он и сам не совсем понимал, зачем этим утром собрал вещи, позвонил Эрсо, присматривающим за домом тети, и поспешно уехал. Иногда с ним такое случалось: интуиция заставляла его делать что-то неожиданное. Но он прекрасно понимал, что предчувствие - плохой аргумент для объяснения своих поступков, поэтому старался придумать им рациональную причину. Кстати, о рациональных причинах.
– Так почему я должен ночевать у вас?
Джин медленно отставила чашку на поднос и вздохнула.
– Об этом... не принято говорить, – она зашептала что-то себе под нос и, прежде чем Бодхи начал раздражаться, продолжила. – Ты и сам знаешь, насколько странное здесь место. Мы живём на границе с Лесом. И он, ну, влияет на нас. По-разному. Знаешь, старик Кеноби с соседней улицы может заставлять людей делать то, что ему нужно.
Бодхи фыркнул, чем заслужил неодобрительный взгляд.
– Прости, но это звучит абсурдно.
– Абсурднее, чем уйти на час и вернуться через три недели?
Кажется, он побледнел, потому что лицо Джин смягчилось. Она накрыла его руку, лежащую на подлокотнике, своей и слегка сжала.
– Прости, не буду больше.
– Продолжай, пожалуйста.
Джин откинулась в своё кресло, её взгляд надолго задержался на холодном камине.
– За последние тридцать дней у нас умерло семь человек. Сегодня – восьмой. В тупике, напротив моего дома. Когда такое случается, в первую полночь со смерти восьмого происходит... всякое. Пожалуйста, – неожиданно горячо заговорила она и вновь взяла Бодхи за руку, – пойдём со мной. Одна ночь, и я тебя больше не побеспокою!
Бодхи смотрел на нее и сам ощущал волнение. Что так сильно напугало эту отважную девушку?
– Ты можешь хоть что-нибудь рассказать?
Джин посмотрела на него настолько жутко, что он ощутил, как по коже бегут мурашки.
– Сегодня ночью в этом доме будет... многолюдно.
Эрсо выделили Бодхи гостевую комнату, но Джин сразу после ужина утянула его в свою. Это была маленькая светлая спальня под самой крышей. Единственное окно как раз выходило на улицу, где свет фонаря едва доставал до дальних домов. Насколько Бодхи помнил, горел он до самого утра.
– Располагайся, – сказала Джин. – Они не опоздают.
Бодхи, едва удержавшись от вопросов, запрыгнул на подоконник и принял у Джин прошенный стакан воды. Сама она ураганом носилась по комнате, бесконечно извиняясь за беспорядок и закидывая вещи по многочисленным ящикам. Бодхи отмахивался и с интересом изучал комнату. Одна стена была практически полностью закрыта башнями книг, не поместившихся в маленьком шкафу. Над кроватью висели прикрепленные кнопками фотографии. Чаще всего на них был темноволосый мужчина с доброй улыбкой. Бодхи присмотрелся к нему внимательнее и протянул:
– Это...
– Да, это Кассиан, – сказала Джин, и её лицо осветилось нежностью. – Мы скоро поженимся. С датой только не можем определиться.
– О, поздравляю, – искренне сказал Бодхи и отвернулся к окну.
– А ты?
– Что я?
– Никого не нашёл? – она подошла к нему и заглянула через плечо.
– Нет.
До полуночи было ещё три часа.
Бодхи не сразу понял, что произошло. Не только в комнате, но на улице что-то изменилось. А потом он понял: фонарь погас. Это оно? Джин, до этого читавшая книгу, получила настольную лампу и тоже подошла к окну. Улица освещалась только неверным светом луны, и разглядеть на ней что-то было тяжело.
– Начинается, – прошептала Джин.
Но Бодхи понял это и так - мешочек под его одеждой немного потеплел. Тишина - предвестница грядущей бури - накрыла затаившийся городок. Все ждали. Наконец, откуда-то издалека Бодхи почудилась тихая музыка. Он вцепился в подоконник и подался вперёд, вслушиваясь в новые звуки. И чем дольше он это делал, тем яснее понимал, что никогда больше хочет их слышать. Они были прекрасны и столь ужасны, что вызывали слабость во всем теле. К нереальной, замогильной мелодии присоединялись весёлые голоса, распевающие песни. Лес всколыхнулся, шквальный ветер, вырвавшийся из его недр, заунывно засвистел в проводах, и вопреки всем законам природы тени стали стремительно удлиняться. Через миг тьма, призванная ужасной музыкой, накрыла городок.
Грохот и крики усиливались из общего гула начали выделяться отдельные голоса, а музыка звучала будто в ушах. Наконец, из леса показалась чуть светящаяся лошадь, впряженная в телегу. Ею правил такой же выцветший могучий мужчина в лохмотьях. В телеге сидело еще семь человек. За ними из беспроглядной черноты один за одним выбегали поющие и танцующие люди. В их руках трещали, грохотали, стукали и звенели странные музыкальные инструменты, и Бодхи мог поклясться, что некоторые были сделаны из костей.
Осознание, от которого стыла в жилах кровь, пришло к нему вместе с тем, как толпа вышла из Леса, - это были призраки. Несколько десятков мертвецов бесновалось в тупике под потустороннюю музыку. И инструментами их были собственные кости. Призрачная процессия остановилась у дома напротив и закричала, засвистела, запрещала с новой силой. Возничий спрыгнул на землю и прямо сквозь калитку пошёл к дому. Он не дошёл нескольких шагов, когда сквозь дверь, опираясь на трость, ему навстречу вышел старик. Шум мгновенно стих. Возничий поклонился старику и указал на телегу. Едва остальные семь призраков, находящихся в ней, втянули восьмого к себе, как возничий запрыгнул обратно и вдруг пронзительно, протяжно завыл. Через секунду ему уже вторили невообразимым шумом. Призраки вновь задвигались и запели свою жуткую песню. Поднявшийся ветер смерчем закружился в самом центре толпы, втянул её в себя, на мгновение ослепительно вспыхнул и исчез.
Городок снова погрузился в тишину. Через несколько секунд вспыхнул фонарь. А Бодхи, не живой, не мёртвый, все также стоял, вцепившись в подоконник. Глубоко потрясенный и, чего уж таить, напуганный увиденным, он не сразу заметил тело на асфальте, а когда вгляделся - обмер.
– Джин!
Пролог
@темы: гибискус, фанфикшн-наше все)))