Я зареклась писать хоть что-то во время дедлайна. Но когда это меня спасало? Фанодомом юрцов меня утянуло на самом деле далеко не сразу. Сначала была первая серия, где я сказала громкое ШТОА
это когда ты идешь смотреть спокон, а возвращаешься с сёнен-ая, после глянула вторую серию, вновь сказала ШТОА и закрыла все нахуй. Догнало меня уже после завершения 1 сезона, когда вокруг меня все было в огне, говорили про юрцов, а я слоупок, который ничего не понимает. Вот и пошла вникать. И не просто вникла, а прониклась даже. Сначала нырнула в виктури, потом вынырнула и очутилась в отаюре, затем дотянулась до плеруа, лерубека, всяких-разных тройичков и так далее.
Ну, думала, на этом мы и закончим. Буду изредка проверять дежурку на предмет новостей, таскать Ясеню говнокосплей с тамблера и иногда утаскивать арты.
Но что я думаю и что я делаю порой не совпадает.
Буквально недавно наткнулась на DLS по The Last of Us, снова поплакала от ахуенности этой игры, и тут в моем мозгу что-то щелкнуло. Обидно правда, что реализовать нормально не получалось, потому что мой Ватсон сделал ручкой, и Шерлоку некому изливать свои гениальные идеи. Но дежурка обещала помочь.
Итак, понеслась
Download Gustavo Santaolalla All Gone for free from pleer.comНазвание: Последние из них
Автор: .Хеймдалль.Персонажи: Юра Плисецкий, Виктор Никифоров/Кацуки Юри, Отабек Алтын, Жан-Жак Леруа, Мила Бабичева, фоном Георгий Попович, упоминается дед Николай, будут добавляться
Рейтинг: РG-13
Размер: миди, в процессе
Жанр: кроссовер с The Last of Us, слэш, потенциально гет, АУ
Предупреждение: вольное обращение с каноном
Описание: девять лет Юра жил в центре зараженной Москвы, пока чудо не заставило его отправиться в свое самое далекое и опасное путешествие
Юра и чудоОни как раз доедали завтрак, когда на всю карантинную зону женским голосом грянул громкоговоритель:
– Внимание! Всем искателям срочно пройти к блокпосту А!
Первым среагировал Виктор. Он механически схватился за пистолет, но тут же отдернул руку и подорвался так, что едва не опрокинул стул. По его лицу было невозможно понять, нервничает ли он или предвкушает, но руки, вроде, не дрожали – порядок. Кацуки отреагировал спокойнее: отложил вилку, проверил оружие и быстро пошел к двери. Виктор уже щелкал замками.
– Убери со стола, – сказал он, пропуская Кацуки вперед и ненадолго застывая в проеме. – Запрись и не вздумай идти за нами. Ты понял меня?
Юра демонстративно закатил глаза.
– Юра, – с нажимом сказал Виктор.
– Да, да, отвали. Догоняй Кацудона, а то сожрут.
Виктор одарил его еще одним пристальным взглядом и наконец громко хлопнул тяжелой дверью. Серьезный, он был еще хуже обычного жизнерадостного идиота: от того хотя бы знаешь чего ожидать, а этот как зыркнет, так сразу вспоминались хэдшоты, которые он раздавал направо и налево, если надо. После такого Юра как-то не очень верил в спортивное прошлое и тем выцветшим плакатам, что когда-то показывал Кацуки. Да и неважно оно было, в дивном новом мире. Здесь успех зависел от меткости и рефлексов.
Юра посидел на кухне, покачиваясь вперед-назад, еще пару минут – ровно до второго объявления, а затем рванул к себе в комнату. Худи нашелся около кровати, и перочинный нож, стащенный еще пару лет назад у Гоши, успокоительно оттянул карман. Черта с два Юра будет сидеть дома, когда на улице такое! Что именно «такое» он как раз и собирался выяснить.
Юра выскочил из квартиры, то ли съехал, то ли сбежал на первый этаж, притормозил у самой двери и здесь уже начал двигаться осторожнее. Впрочем, народу на улицу высыпало столько, что с непокрытой головой он мог легко затеряться в толпе. Но лучше бы все-таки капюшон натянуть. Люди по привычке говорили негромко: пытались узнать причину сбора, строили теории – занимались всем тем, чем любят заниматься, когда не знают ни хера, но любопытно. Юра довольно быстро отделился от толпы и побежал к заградительным укреплениям. Он знал несколько лазов, через которые можно было подобраться к самому блокпосту. Правда мимо метро идти было немного очково – оно, конечно, все давно перекрыто, но мало ли. В подземке, говорят, куча спор, а это центр Москвы.
Но Юра не успел даже толком свернуть за угол, как ему в худи вцепилась чья-то рука и потянула обратно на улицу. Сначала Юра оторопел, но затем резко вывернулся из захвата и едва не ткнулся носом в подбородок довольной Миле.
– Куда ты?
– Ты совсем ахренела? – рявкнул Юра.
Мила – в широких штанах и курке из плотной ткани, с забранными от лица волосами – хохотнула, а затем крепко, как клещ, вцепилась в его запястье и потащила за собой.
– Если хочешь посмотреть, то можно просто подойти.
Не можно. Там были Виктор и Кацуки, которые потом устроят скандал (точнее Виктор, второй будет стоять и грустно смотреть). Да и толпень будет такая, что Юра разве что стену увидит. Хотя с другой стороны, с ним была Мила. Кстати, о Миле.
– Да отъебись уже, – сказал Юра и таки вырвал руку, тут же засунув ее в карман и обхватив нож. – Я не маленький, чтобы ты меня за ручку водила. И вообще, почему ты не там? Звали всех искателей.
Мила одарила его снисходительным взглядом, от чего Юра на мгновение очень пожалел, что девчонок не бьют. Хотя эта сама кому хочешь втащит так, что мало не покажется.
– Ну так я и иду.
Как она вообще с таким отношением к жизни не убилась еще в первую свою вылазку искателем? Они шли быстро, огибая любопытствующих людей и игнорируя громкие вопросы, обращенные к Миле.
– Вдруг там уже нет блокпоста? – чисто из вредности спросил Юра, когда они проходили мимо Малой Черкасской.
– Да брось! Если бы это было действительно что-нибудь серьезное, нам бы так и сказали.
И в это время застрочил пулемет. Откуда-то из толпы послышались вскрики, кто-то резко повернул назад и устремился к домам. Юра с Милой коротко переглянулись и побежали прямо на выстрелы. Но когда толпа немного разошлась, стало видно, что выход на Никольскую перекрыт: семь солдат в полной амуниции отгоняли самых смелых назад. Мила еще бы прошла, а вот Юру развернут, как пить дать. Он бы поспорил, но эти ребята не боялись применять дубинки. Стоило все-таки идти через зады. Именно так Юра Миле и заявил, когда до солдат осталось не больше десятка шагов.
– Так, стой здесь, – сказала она, касаясь его плеча, а затем подошла к солдатам.
Юра пинал камушек, изредка косясь исподлобья на о чем-то тихо переговаривающихся Милу и третьего справа, а на душе у него было погано. Хуйня какая-то творилась. Раз нет угрозы прорыва зомби, тогда почему собрали вообще всех искателей? Еще и в срочном порядке. Улицу вон оцепили. А к стрекотне пулемета давно присоединились другие выстрелы. Юра крепче сжал нож и на всякий случай огляделся. Криков, вроде, было не больше положенного, но мало ли. Если все-таки это прорыв, то он будет готов. В кровь плеснуло адреналином, а сердце зачастило в предвкушении.
Третий слева сделал шаг в сторону, и Мила кивнула Юре.
– Пойдем.
Он быстро прошел мимо солдат, старательно пряча за волосами настороженный взгляд, и поравнялся к ожидавшей его Милой. Они вышли на Никольскую и практически побежали к блокпосту, где творилось черти что.
Виктор говорил, что раньше их, Никольская, карантинная зона была больше: граница шла по Театральному и Лубянскому проездам, через Варварку, Рыбный переулок и площадь Революции. Ему тогда впервые довелось не только побывать, но и пожить в Метрополи. Но это было в первые месяцы после пандемии. Их зона была в самом центре Москвы, который и до этого напоминал разворошенный улей. Что уж говорить о нынешнем времени. Конечно, военные проводили зачистку, но зомби все равно лезли изо всех щелей. В итоге через девять лет выжившие ютились вдоль Никольской, Малой и Большой Черкасских и Третьяковского проезда. Людей было много, а места почти не осталось.
Девять лет Юра жил в гребаном аду, где на каждом углу на кого-то натыкаешься. И хорошо, если на человека. Один раз ему пришлось смываться от невесть откуда взявшегося зомбака.
У блокпоста было настоящее столпотворение. Военные и искатели высыпали на стену и яростно отстреливались. На дороге стояли три грузовые машины, побитые настолько, что как вообще ездили, между ними мелькали серые фигуры медиков, черные мешки были вовсе не мешками, а ранеными. Странно, никого, вроде, не посылали за стену. Юра оглянулся на Милу; она хмурилась, а затем ее лицо стало крайне удивленным.
– Чего? – спросил он.
– Я не знаю этого герба.
– А?
Юра вернулся к машинам и только тут заметил герб на капотах: полый красный круг с точкой в центре. Кацуки как-то показывал гербы карантинных зон, с которыми у них была налажена связь: Таганская – круг с тремя лучами, Воробьева – воробей (ни фига не банально!), Академическая – глаз и Полянская – треугольник, накрывающий три прямоугольника. Почти все зоны назывались по станциям метро, рядом с которыми они образовались – так было проще ориентироваться. Само метро перекрыли едва ли не в первую очередь, потому что зараженные лезли оттуда пачками. Вообще все это Юре сильно напоминало сюжет одной книжки, которую он нашел в одном доме. Только там люди наоборот жили в метро, а всякая хрень перла сверху. Читать про постапокалипсис в постапокалипсис было и прикольно, и стремно одновременно.
– Может, новые какие? – предположил Юра, пока они подходили ближе.
– Может.
Когда они поравнялись с первой машиной, стрельба прекратилась. Люди спускались на землю, проверяя оружие и возбужденно гомоня. Заметив серую макушку, Юра засунул в карман вторую руку и приготовился ругаться. Мила хлопнула его по плечу и убежала вперед, к довольно лыбящемуся Гоше.
– Юрио, – первым его заметил Кацуки, и Юру передернуло от обращения, – почему ты не дома?
Его услышал Виктор и оторвался от разговора с кем-то из солдат.
– Юрио! – начал он, но Юра его перебил.
– Заебал со своим «Юрио»! У меня вообще-то нормальное имя есть.
Но Виктор не обратил на это никакого внимания.
– Я просил тебя остаться дома.
Он действительно думал, что Юра послушается? Видимо, это отразилось на его лице, потому что Виктор вздохнул и потер переносицу: «ну да, о чем это я». В ответ Юра широко оскалился.
– Как ты сюда попал? – спросил Кацуки.
– Мила, – ответил за него Виктор и развернулся. – Я пойду поговорю с ней, а ты останешься рядом с Юри.
– Иди на хуй! – крикнул ему вслед Юра, чтобы тот не зазнавался, но все же решил держаться поближе к Кацуки – если не погнали сразу, то есть шанс узнать все из первых уст.
Кацуки одарил его улыбкой; Юра в ответ фыркнул и отвернулся. Любопытство, однако, пересилило.
– Кто это?
– Издалека, – ответил Кацуки, спустя столько лет он говорил практически без акцента. – Они говорят, что живут в Тушинской зоне.
– Где? – Юра припомнил карту метро. – Ахереть! Как они вообще сюда попали?
– Мы не успели спросить. За ними был хвост зараженных, и пришлось отстреливаться.
– А чего их пустили тогда? – спохватился Юра.
По идее были не должны. Внутрь пускали только по связям, и беженцы из незнакомых зон могли хоть помирать под стенами – никто бы и не пошевелился. Тем более, когда за ними пришла куча зомби.
Кацуки пожал плечами.
– Приказ начальства.
– Н-да.
Все-таки творилась какая-то хуйня. Юра надеялся, что либо рано или поздно кто-то все равно проболтается, либо умирающий от любопытства Виктор начнет трясти свои каналы.
Искатели стали потихоньку расходиться, и теперь Юра, стоявший в стороне, мог нормально разглядеть приезжих. Их было точно больше десяти, но посчитать не получалось. Один – с бритым затылком – стоял у двери и что-то вдохновенно вещал парочке улыбающихся искателей. Еще один бритый стоял рядом – полубоком к Юре, и он видел угрюмо опущенный уголок губ. Еще двое ругались прямо посреди улицы. Во всяком случае, один яростно жестикулировал, а другой делал страшные рожи и придерживал за талию вцепившуюся в него девушку – одну из трех, насколько мог судить Юра. Был еще азиат с очень недовольным лицом. Остальные переходили туда-сюда, и Юра не успевал их разглядеть.
– Эй, парень!
Юра не сразу сообразил, что обращаются к нему. Он повернулся на голос и встретился взглядом с седеющим мужиком в поношенной куртке и заляпанных грязью штанах. Мужик стоял в нескольких шагах, пристально глядя на Юру. Краем глаза Юра заметил, как рядом напрягся Кацуки. Он и сам схватился за нож поудобнее.
– Что?
– Ты случайно не Юрой будешь?
Так. Он поддел пальцем лезвие; Кацуки пока не двигался, но это еще ни о чем не говорило.
– Ну? – ответил Юра.
За спиной мужика, как по команде, материализовался Виктор. Гул голосов как-то резко стих. И местные, и приезжие повернулись к ним четверым. Кто-то тоже потянулся к оружию. Мужика, казалось, это не беспокоило.
– Плисецкий?
Юра кивнул. Мужик расплылся в широкой улыбке.
– Николая внук? То-то он обрадуется, когда узнает!
Юру будто вморозило в битый асфальт. Что он сейчас сказал? Справившись с оцепенением, он дернулся вперед и спросил:
– Вы знаете деда?
– А то! Он нашей зоной заправляет. Фотографии твои показывал. Ты, конечно, вырос, но у меня глаз-алмаз.
Напряжение ушло, и стали подтягиваться любопытствующие. Виктор ушел к Кацуки. Мужик продолжал улыбаться и рассказывать о том, как познакомился с Николаем. Юра же чувствовал себя так, будто его окатили кипятком и ледяной водой разом. Дед был жив. Дед был жив! Юра столько лет думал, что остался один. Но дед жив! Может, родители тоже? Может, им все-таки удалось тогда выбежать из метро? Нет, это вряд ли, тут же одернул он себя. А даже если и удалось, то Юра видел, как их кусали. Но дед! Все это время о жил в другой зоне, цел и невредим. Юра боялся верить этому до конца, но огромный горячий ком уже распирал грудную клетку, грозясь выломать ребра.
Дед жив!
-
-
04.05.2017 в 17:21НЕТ!
аффтар пешы исчоОфигенно прочиталось как оридж.
-
-
04.05.2017 в 17:54Ну и бе-бе-бе)
Офигенно прочиталось как оридж.
Ыть. Спасибо
-
-
04.05.2017 в 17:56-
-
04.05.2017 в 18:01-
-
08.02.2018 в 23:02-
-
09.02.2018 в 02:52-
-
09.02.2018 в 03:15